« я сложил их в обратном порядке: последнюю — сначала, первую — в конце.
когда я их пролистал, получилось, что человек не падает, а взлетает.
если бы у меня еще были снимки, он мог бы влететь в окно, внутрь здания, и дым бы всосался в брешь, из которой бы вылетел самолет.
папа записал бы свои сообщения задом наперед, пока бы они не стерлись, а самолет бы долетел задом наперед до самого бостона.
лифт привез бы его на первый этаж, и перед выходом он нажал бы на последний.
пятясь, он вошел бы в метро, и метро поехало бы задом назад, до нашей остановки.
пятясь, папа прошел бы через турникет, убрал бы в карман магнитную карту и попятился бы домой, читая на ходу «нью-йорк таймc» справа налево.
он бы выплюнул кофе в кружку, загрязнил зубной щеткой зубы и нанес бритвой щетину на лицо.
он бы лег в постель, и будильник прозвенел бы задом наперед, и сон бы ему приснился от конца к началу.
потом бы он встал в конце вечера перед наихудшим днем
и припятился в мою комнату, насвистывая i am the walrus задом наперед.
он нырнул бы ко мне в кровать.
мы бы смотрели на фальшивые звезды, мерцавшие под нашими взглядами.
я бы сказал: «ничего» задом наперед.
он бы сказал: «что, старина?» задом наперед.
я бы сказал: «пап?» задом наперед, и это прозвучало бы, как обычное «пап».
он рассказал бы мне про шестой округ, начав с консервной банки с голосом и закончив началом, от «я тебя люблю» до «в давние времена»...
нам бы ничего не угрожало. »
"extremely loud and incredibly close", jonathan safran foer